скачать статью в формате PDF 

Для цитирования в научных работах можно использовать следующую библиографическую ссылку:

Корягина Ю.В. Хронологическиие основы спортивной деятелености / Ю.В. Корягина //  – Омск.: Издательство СибГУФК, 2008. – 227 с.

УДК: 796.01:57

ХРОНОБИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ АДАПТАЦИИ К ЗАНЯТИЯМ РАЗЛИЧНЫМИ ВИДАМИ СПОРТА

Ключевые слова: хронобиология, адаптация, спортсмены, восприятие времени и пространства, биоритмы, функциональная система.
Введение. В современной науке ученые различных областей знаний уделяют пристальное внимание изучению феномена времени–пространства. Восприятие времени играет значительную роль в характеристике состояния организма, определении адаптоспособности и биологического возраста [12, 13], эффективности социальной адаптации человека, а также лежит в основе успеха и результативности в большинстве видов деятельности [3, 22]. Особое место восприятие времени и пространства занимает в спортивной деятельности [13, 16, 23]. Однако если восприятие времени человеком и особенности временной организации его физиологических показателей частично изучены, то данные об особенностях восприятия пространства и их ритмической организации почти полностью отсутствуют. Особенно существенны пробелы, касающиеся исследований процессов восприятия времени и пространства и их ритмической организации у спортсменов различных видов спорта. Данные исследования представляют достаточный научный и практический интерес, так как, во-первых, дают возможность выявить системные закономерности формирования, функционирования и модификации процессов восприятия времени и пространства под влиянием различных факторов экзогенной и эндогенной природы, во-вторых, позволяют оценить вклад каждого фактора в совокупность рассматриваемых явлений и, в-третьих, – определить основные направления и способы повышения адаптивных возможностей процессов восприятия времени и пространства человеком с целью оптимизации различных видов деятельности. Цель исследования – изучить особенности процессов восприятия времени и пространства и их ритмическую организацию у спортсменов различных видов спорта.

Методы и организация исследования. Для комплексного исследования процессов восприятия времени и пространства была разработана компьютерная программа «Исследователь временны / х и пространственных свойств человека» [7]. Психоэмоциональное состояние обследованных лиц изучали с использованием компьютерного варианта полного цветового теста Люшера [27]. При изучении функциональных сенсомоторных асимметрий уделено внимание определению двигательных (рука) и сенсорных (глаз, ухо) асимметрий. За основу взяты тесты, описанные В. П. Леутиным [9]. Для определения слуховой сенсорной асимметрии использовали метод дихотического прослушивания [26], реализованный в виде компьютерной программы в НИИ биологии и биофизики ТГУ. При исследовании дерматоглифических маркеров пальцев рук отпечатки получали с помощью типографской краски. Параметры циркадианных ритмов регистрировали трое суток подряд пять раз в течение дня: в 7, 11, 15, 19 и 23 ч, таким образом, получался ряд из 15 наблюдений. Для обработки хронобиологических данных применяли Косинор-анализ [25]. Расчетные данные Косинор-анализа получали с помощью компьютерной программы «Cosinor-Analisis 2.4 for Excel 2000/XP» [24]. Графическое представление данных Косинор-анализа с построением доверительных интервалов осуществляли с помощью компьютерной программы «Cosinor Ellipse 2006» [8]. Статистическая обработка данных включала в себя сравнение выборочных средних по критерию F-Фишера, расчет коэффициента корреляции Спирмена. Нормальность распределения проверяли с использованием критерия Колмогорова–Смирнова. Кроме того, применяли многомерные статистические методы: кластерный и факторный анализы. Всего было обследовано более 1000 спортсменов различных видов спорта и лиц, не занимающихся спортом (возраст 18–21 год). Результаты и их обсуждение. Для исследования процессов восприятия времени и пространства и их ритмической организации у спортсменов, выявления возможного влияния различных факторов на данные процессы и их ритмическую организацию и наиболее оптимального деления всех испытуемых на группы был проведен факторный анализ переменных. Было установлено, что наиболее значимыми факторами у обследованных лиц являются принадлежность к определенному виду спорта (или отсутствие занятий спортом) и половые различия. Вторым по значимости фактором оказался тип вегетативной регуляции и уровень психической напряженности. Сложность дерматоглифического узора и профиль сенсомоторной функциональной асимметрии среди изученных переменных были менее значимыми. Исследуемых разделили на группы по вышеперечисленным факторам с помощью кластерного анализа, при этом все данные, не сгруппированные в кластеры, были отброшены. Процессы восприятия времени и пространства исследованы у юношей и девушек, занимающих
ся различными видами спорта и не занимающихся спортом. На основе данных всей совокупности исследованных лиц были разработаны нормативы с критериями оценок должных величин показателей восприятия времени и пространства для юношей и девушек. Затем был проведен сравнительный анализ средних величин каждого показателя и процентное распределение по шкалам оценки всех показателей у спортсменов и спортсменок каждой специализации и лиц, не занимающхся спортом. Кластерный анализ всех изученных показателей восприятия времени и пространства у юношей позволил выделить 3 группы: 1-я группа – спортсмены «стандартных» видов спорта, 2-я группа – спортсмены «ситуационных» видов спорта, 3-я группа – юноши, не занимающиеся спортом. С помощью кластерного анализа всех показателей восприятия времени и пространства у девушек выделены те же группы, что и у юношей. Более подробную характеристику процессов восприятия времени и пространства в каждой группе исследуемых позволил дать факторный анализ, с помощью которого были выделены наиболее значимые факторы структуры рассматриваемых показателей. Наиболее ограниченной структура показателей восприятия времени и пространства (меньше количество значимых переменных) была у лиц, не занимающихся спортом, а также у юношейтяжелоатлетов и гиревиков. Наиболее выраженной структура показателей восприятия времени и пространства среди юношей была у хоккеистов, борцов и конькобежцев, а среди девушек – у баскетболисток, затем следовали спортсменки «стандартных» видов спорта – гимнастки и легкоатлетки. Наиболее ограниченной структура показателей восприятия времени и пространства была у девушек, не занимающихся спортом. 

Исходя из полученных данных была предложена классификация видов спорта в зависимости от характеристик спортсменами восприятия времени и пространства: 1-я группа – спортсмены «ситуационных» видов спорта с высокой интенсивностью деятельности – процессы восприятия времени и пространства наиболее выраженны, отмечается эмоциональное и активное восприятие времени; 2-я группа – спортсмены «ситуационных» видов спорта, с менее высокой интенсивностью деятельности: процессы восприятия времени и пространства менее выраженны, чем у спортсменов 1-й и 3-й групп, более эмоциональное и активное восприятие времени по сравнению со спортсменами «стандартных» видов спорта; 3-я группа – спортсмены «стандартных» видов спорта, передвижения которых относительно не ограничены в пространстве: процессы восприятия времени и пространства наиболее выраженны, развито восприятие структуры и величины времени; 4-я группа – спортсмены «стандартных» видов спорта, передвижения которых значительно ограничены в пространстве: характеризуются наиболее ограниченной структурой показателей восприятия времени и пространства и наименее развитым восприятием структуры и свойств времени. Исследование ритмической организации показателей восприятия времени и пространства у спортсменов различных специализаций и лиц, не занимающихся спортом, показало, что не занимающиеся спортом имеют наименьшее количество статистически значимых ритмов по сравнению со спортсменами. Среди изученных циркадианных ритмов 12 показателей восприятия времени и пространства у лиц, не занимающихся спортом, статистически достоверно установлен суточный ритм только для 3 показателей: времени простой сенсомоторной реакции на звук, времени реакции выбора и величин ошибок, допущенных при узнавании углов; все они были синхронизированы между собой. По мере увеличения количества статистически значимых ритмов показателей восприятия времени и пространства за контрольной группой следовали гиревики: их ритмическая организация процессов восприятия времени и пространства включает 4 ритма (2 суточных ритма и 2 ультрадианных 14-часовых ритма). Корреляционный анализ показал наличие положительной корреляционной взаимосвязи только между 14-часовыми ритмами. Ритмическая организация показателей восприятия времени и пространства у борцов включает статистически значимые ритмы 6 показателей, из них пять суточных ритмов и один инфрадианный 30-часовой ритм. Акрофазы суточных ритмов показателей восприятия времени и пространства имели значительный разброс. Ритмы показателей восприятия времени были синхронизированы между собой и с ритмами показателей восприятия пространства (находились с ними в противофазе). Ритмическая организация показателей восприятия времени и пространства у тяжелоатлетов характеризовалась наличием 8 ритмов. Из них 5 суточных ритмов, 2 – ультрадианных 14-и 15-часовых ритма и инфрадианный 30-часовой ритм. Результаты исследований показали, что психофизиологические особенности спортсменов: уровень психического напряжения, тип вегетативной регуляции, профиль сенсомоторной функциональной асимметрии и дерматоглифические узоры пальцев рук оказывают влияние на процессы восприятия времени и пространства и их ритмическую организацию. Лица с высоким уровнем психического напряжения допускали меньшие величины ошибок в тестах на восприятие времени. Анализ результатов выполнения тестов на восприятие пространства показал, что более точно оценивали отрезки и оценивали и узнавали углы лица, находящиеся в комфортном психическом состоянии. Исследование процессов восприятия времени и пространства у лиц с различным профилем сенсомоторной функциональной асимметрии показало, что по мере увеличения левых латеральных признаков отмечается снижение времени сенсомоторных реакций. Меньшие величины времени простой сенсомоторной реакции на свет были выявлены у лиц с левым профилем по сравнению с лицами, имеющими правый профиль сенсомоторной функциональной асимметрии. РДО и время реакции выбора было меньше у лиц с левым и смешанным профилями по сравнению с лицами, имеющими правый профиль сенсомоторной функциональной асимметрии. Исследование процессов восприятия структуры и свойств времени показало, что по мере увеличения левых признаков время простой сенсомоторной реакции становится более активным, стремительным, изменчивым, объемным и широким. Согласно полученным данным имеются различия процессов восприятия времени и пространства у лиц с различным дерматоглифическим узором пальцев рук. Испытуемые с простым дерматоглифическим узором отличались меньшими величинами простых сенсомоторных реакций, а с более сложным характеризовались меньшими величинами сложных сенсомоторных реакций и более точным восприятием времени и пространства. Психофизиологические особенности оказывают влияние на ритмическую организацию показателей восприятия времени и пространства. При увеличении психического напряжения увеличивается количество статистически значимых ритмов показателей восприятия времени и пространства и их синхронизация. Лица с правосторонним латеральным доминированием обладают более стабильной ритмической организацией, более устойчивой к влияниям факторов, вызывающих десинхроноз, но менее пластичными адаптационными возможностями циркадианной системы по сравнению с лицами со смешанным латеральным профилем. Исследованиями установлено, что у лиц с правым латеральным профилем лучше синхронизированы ритмы процессов восприятия времени, что соответствует их пространственной организации (доминированию левого полушария). Увеличение сложности дерматоглифического узора сопровождается более выраженной ритмичностью показателей восприятия времени и пространства. Заключение. Результаты работы свидетельствуют, что специфическая спортивная деятельность способствует формированию специфических функциональных систем для совершенствования процессов восприятия времени и пространства человеком. Выявлено, что ритмическая организация показателей восприятия времени и пространства у лиц, не занимающихся спортом, наиболее ограниченна, у них определены только суточные ритмы для трех показателей восприятия времени и пространства. Данный факт, по-видимому, обусловлен «феноменом биоритмологических проявлений» [6], согласно которому ритмичность проявляется в определенном диапазоне рабочей нагрузки. «Утрата ритмичности» в данном случае связана с малыми физическими нагрузками. Лица, не занимающиеся спортом, также имели более ограниченную по сравнению со спортсменами структуру показателей восприятия времени и пространства. Мы обозначили данный уровень функциональной системы уровнем «0», данная система являлась устойчивой и адаптированной к условиям обычной жизнедеятельности. Ритмическая организация спортсменов включала ультрадианные, суточные и инфрадианные гармоники, но имела свои специфические особенности в зависимости от спортивной специализации и характера деятельности. Ультрадианные 14-часовые и инфрадианные 30-часовые ритмы у всех спортсменов являлись модифицированными ритмами циркадианного диапазона. Спортсмены «ситуационного» вида спорта – борцы – характеризовались расширенной по сравнению с лицами, не занимающимися спортом, ритмической организацией процессов восприятия времени и пространства, ритмы в основном были синхронизированы между собой и с внешним датчиком времени. Структура показателей восприятия времени и пространства у спортсменов данной группы видов спорта включала большее количество переменных по сравнению с лицами, не занимающимися спортом. Данный уровень сформированности функциональной системы адаптации процессов восприятия времени и пространства мы обозначили как первый. Система находится на стадии формирования, причем окончательного формирования функциональной системы адаптации у спортсменов данной категории видов спорта, как правило, не происходит [17], что обусловлено большим потоком раздражителей и необходимостью действовать в непредвиденных ситуациях, проявлять способности к экстраполяции. Спортсмены «стандартного» динамического вида спорта, передвижения которых не ограничены в пространстве, характеризовались наиболее выраженной ритмической организацией процессов восприятия времени и пространства, их синхронизацией между собой и с внешним датчиком времени. Исходя из представлений К. В. Судакова [20] увеличение количества ритмичных показателей, а также их большая синхронизация служат одним из критериев достижения системой оптимального состояния и наилучшей адаптоспособности. Следовательно, наилучшая работа системы достигается при циклических упражнениях, осуществляемых без ограничения передвижения в пространстве (динамических). Данный уровень функциональной системы адаптации процессов восприятия времени и пространства является уровнем оптимального состояния функциональной системы – уровнем «2». Спортсмены «стандартных» видов спорта, передвижения которых значительно ограничены в пространстве (силовые виды спорта), характеризовались наиболее ограниченной ритмической организацией процессов восприятия времени и пространства. В общем спектре циркадианных ритмов показателей восприятия времени и пространства
у данной группы спортсменов было выявлено наибольшее количество ультрадианных 14-часовых и инфрадианных 30-часовых составляющих: у тяжелотлетов 3 из 8, у гиревиков – 2 из 4. Рассогласование ритмов между собой или с внешними датчиками времени рассматривается как десинхроноз [2] и характеризуется как состояние поиска адаптации [1, 19]. Ритмическая организация показателей восприятия времени и пространства у спортсменов «силовых» видов спорта находилась в состоянии частичного внешнего и внутреннего десинхроноза. В нашем случае функциональная система спортсменов силовых видов спорта была дизадаптирована – уровень «3». Спортсмены данной группы видов спорта характеризовались также ограниченной структурой показателей процессов восприятия времени и пространства. Дизадаптация функциональной системы спортсменов «силовых» видов спорта, по-видимому, является следствием больших напряжений организма в период выполнения статических усилий и состояния натуживания, неизменно присутствующих при выполнении силовых упражнений, что служит проявлением «цены адаптации» к физическим нагрузкам [11]. Выполнение человеком статической нагрузки с усилием более 40 % от максимальной произвольной силы происходит в гипоксических условиях [4]. Уровни повышения артериального давления при небольшой по величине статической работе могут достигать 250/180 мм рт. ст. [15]. При натуживании давление в грудной полости у тяжелоатлета может превышать 150–200 мм рт. ст., что отрицательно сказывается на движении крови. Таким образом, постоянные гипоксические состояния, возникающие у спортсменов «силовых» видов спорта, вызывают затруднение формирования функциональной системы адаптации. Невозможность адаптироваться к чрезвычайным условиям жизни и труда создает феномен неполной [10] или незавершенной адаптации [9]. На основе представлений о норме резонансного взаимодействия, являющегося многокритериальным параметром биоритма [5, 18], можно судить о функциональной системе лиц, не занимающихся спортом, как о более устойчивой; у спортсменов «стандартных» динамических видов спорта – как об оптимизированной и обладающей большими адаптационными возможностями; а у спортсменов «ситуационных» видов спорта – находящейся в состоянии формирования и лабильной; у спортсменов «силовых» видов спорта – как о предрасположенной к дизадаптации. Следовательно, тренировочный процесс и его направленность, изменяя функциональные [21] и морфологические [14] особенности организма, вызывает изменения структуры показателей восприятия времени и пространства и их ритмической организации.

Литература 1. Агаджанян, Н. А. Проблемы адаптации и учение о здоровье /Н. А. Агаджанян, Р. М. Баевский, А. П. Берсенева. – М.: изд-во РУДН, 2006. – 284 с. 2. Алякринский, Б. С. Закон циркадианности и проблема десинхроноза/Б. С. Алякринский //Проблемы хронобиологии, хронопатологии, хронофармакологии и хрономедицины. – Уфа: БГМИ, 1985. – Т. 1. – С. 6–7. 3. Водолажская, М Г. Эмоциональная детерминированность чувства времени как высшее психическое проявление адаптации /М. Г. Водолажская, Е. Н. Котло, Г. И. Водолажский//Физическая культура и спорт: здоровье, образование, воспитание, тренировка: матер. 50-й науч.-метод. конф. преподавателей и студентов «Университетская наука – региону». – Ставрополь, 2005. – С. 17–18. 4. Воробьев, А. Н. Тренировка. Работоспособность. Реабилитация /А. Н. Воробьев. – М.: Физкультура и спорт, 1989. – 272 с. 5. Губин, Г. Д. Хронобиологические исследования и их роль в оценке здоровья/Г. Д. Губин, Д. Г. Губин, Ф. Халберг //XIX съезд Физиологического общества им. И. П. Павлова: материалы съезда. – Екатеринбург, 2004. – С. 70–72. 6. Доскин, В. А. Феномен биоритмологических проявлений /В. А. Доскин //Хронобиология и хрономедицина. – Тюмень, 1982. – С. 13–17. 7. Корягина, Ю. В. Исследователь временных и пространственных свойств человека № 2004610221 /Ю. В. Корягина, С. В. Нопин //Программы для ЭВМ… (офиц. бюл.). – 2004. – № 2. – С. 51. 8. Корягина, Ю. В. Cosinor Ellipse 2006 № 2006611345/Ю. В. Корягина, С. В. Нопин//Программы для ЭВМ… (офиц. бюл.). – 2006. – № 3 (56). – С. 42. 9. Леутин, В. П. Функциональная асимметрия мозга: мифы и действительность /В. П. Леутин, Е. И. Николаева. – СПб.: Речь, 2005. – 368 с. 10. Медведев, В. И. Адаптация/В. И. Медведев. – СПб.: Институт мозга человека РАН. – 2003. – 584 с. 11. Меерсон, Ф. З. Адаптация к стрессорным ситуациям и физическим нагрузкам /Ф. З. Меерсон, М. Г. Пшенникова. – М.: Медицина, 1988. – 225 с. 12. Мельникова, С. Л. Показатель продолжительности индивидуальной минуты как интегральная характеристика адаптационных возможностей /С. Л. Мельникова /Проблемы ритмов в естествознании. – М.: изд-во РУДН, 2004. – C. 280–284. 13. Моисеева, Н. И. Восприятие времени человеком и его роль в спортивной деятельности /Н. И. Моисеева, Н. И. Караулова, С. В. Панюшкина, А. Н. Петров. – Ташкент: Медицина, 1985. – 158 с. 14. Никитюк, Б. А. Интеграция знаний в науках о человеке (Современная интегративная антропология)/Б. А. Никитюк. – М.: СпортАкадемПресс, 2000. – 440 с. 15. Пичугина, Е. В. Прикладные аспекты экспериментальных исследований статических нагрузок /Е. В. Пичугина, В. И. Тхоревский //Физиология мышечной деятельности: Тез. докл. Междунар. конф. – М., 2000. – С. 118–119. 16. Сологуб Е. Б. Спортивная генетика /Е. Б. Сологуб, В. А. Таймазов. – М.: Терра-Спорт, 2000. – 127 с. 17. Солодков, А. С. Адаптивные изменения функций организма при мышечной деятельности /А. С. Солодков //Физиология мышечной деятельности: Тез. докл. Междунар. конф. – М.: МГУ, 2000. – С. 135–136. 18. Степанова, С. И. Биоритмологические аспекты проблемы адаптации/С. И. Степанова. – М.: Наука, 1986. – 224 с. 19. Степанова, С. И. Космическая биоритмология /С. И. Степанова, В. А. Галичий //Хронобиология и хрономедицина. – М.: «Триада-Х», 2000. – С. 266–298. 20. Судаков, К. В. Системная организация функций человека: теоретические аспекты/К. В. Судаков /Успехи физиол. наук. – 2000. – Т. 31. – № 1. – С. 1–17. 21. Уилмор, Д. Х. Физиология спорта /Д. Х. Уилмор, Д. Л. Костил. – Киев: Олимпийская литература, 2006. – 502 с. 22. Цуканов, Б. И. Время в психике человека /Б. И. Цуканов. – Одесса: АстроПринт, 2000. – 218 с. 23. Шапошникова, В. И. Хронобиология и спорт: монография /В. И. Шапошникова, В. А. Таймазов. – М.: Советский спорт, 2005. – 180 с. 24. Шереметьев, С. Н. Травы на градиенте влажности почвы (водный обмен и структурно-функциональная организация) /С. Н. Шереметьев. – М.: Товарищество научных изданий КМК, 2005. – 271 с.
Bibliography 1. Agadzhanyan, N.A. Problems of adaptation and studies on health. (In Russian) / N.A. Agadzhanyan, R.M. Baevsky, A.P. Berseneva. – Мoscow: publ. h-se of RUPF, 2006. – 284 P. 2. Alyakrinsky, B.S. The circadian law and the problem of desynchronizing. (In Russian) / B.S. Alyakrinsky // Problems of
chronobiology, chronopathology, chronopharmacology and chronomedicine. – Ufa: BSMI, 1985. – V. 1. – P. 6–7. 3. Vodolazhskaya, M.G. Emotional determinancy of time sense as a supreme mental manifestation of adaptation. (In Russian) / M.G. Vodolazhskaya, E.N. Kotlo, G.I. Vodolazhsky // Physical culture and sport: health, education, training: Proceedings of the 50th scient.-methods conf. of teachers and students “University science to the region”. – Stavropol, 2005. – P. 17–18. 4. Vorob’ev, A.N. Training. Effectiveness. Rehabilitation. (In Russian) / A.N. Vorob’ev. – Мoscow: Fizkultura i sport, 1989. – 272 P. 5. Gubin, G.D. Chronobiological researches and their role in health assessment. (In Russian) / G.D. Gubin, D.G. Gubin, F. Halberg //XIX session of Physiological society named after I.P. Pavlov: Proceedings of the session. – Ekaterinburg, 2004. – P. 70–72. 6. Doskin, V.A. Phenomenon of biorhythmological manifestations. (In Russian) /V.A. Doskin // Chronobiology and chronomedicine. – Tyumen, 1982. – P. 13–17. 7. Koryagina, Yu.V. Researcher of time and space human features № 2004610221. (In Russian) / Yu.V. Koryagina, S.V. Nopin // Programmy dlya EVM … (official bulletin.). – 2004. – № 2. – P. 51. 8. Koryagina, Yu.V. Cosinor Ellipse 2006 № 2006611345 / Yu.V. Koryagina, S.V. Nopin // Programmy dlya EVM … (official bulletin.). – 2006. – № 3 (56). – P. 42. 9. Leutin, V.P. Functional cerebral asymmetry: myths and reality. (In Russian) / V.P. Leutin, E.I. Nikolaeva. – St.-Petersburg: Rech’, 2005. – 368 P. 10. Medvedev, V.I. Adaptation. (In Russian) / V.I. Medvedev. – St.Petersburg: Institute of Human Brain RAS. – 2003. – 584 P. 11. Meerson, F.Z. Adaptation to stress situations and physical loads. (In Russian) / F.Z. Meerson, M.G. Pshennikova. – Мoscow: Meditsina, 1988. – 225 P. 12. Mel’nikova, S.L. Index of duration of individual minute as an integral characteristic of adaptive abilities. (In Russian) / S.L. Mel’nikova // Rhythm problems in natural science. – Мoscow: publ. h-se of RUPF, 2004. – P. 280–284. 13. Moiseeva, N.I. Human time perception and its role in sports activity. (In Russian) / N.I. Moiseeva, N.I. Karaulova, S.V. Panushkina, A.N. Petrov. – Tashkent: Meditsina, 1985. – 158 P. 14. Nikityuk, B.A. Integration of knowledge in human sciences (Modern integrative anthropology). (In Russian) / B.A. Nikityuk. – Мoscow: SportAkademPress, 2000. – 440 P. 15. Pichugina, E.V. Applied aspects of experimental researches of static loads. (In Russian) / E.V. Pichugina, V.I. Tkhorevsky // Physiology of muscular activity: book of abstracts of the Internat. conf. – Мoscow, 2000. – P. 118–119. 16. Sologub, E.B. Sports genetics. (In Russian) / E.B. Sologub, V.A. Taymazov. – Мoscow: Terra-sport, 2000. – 127 P. 17. Solodkov, A.S. Adaptive changes in body functions at muscular activity. (In Russian) / A.S. Solodkov // Physiology of muscular activity: book of abstracts of the Internat. conf. – Мoscow: MSU, 2000. – P. 135–136. 18. Stepanova, S.I. Biorhythmological aspects of the problem of adaptation. (In Russian) / S.I. Stepanova. – Мoscow: Nauka, 1986. – 224 P. 19. Stepanova, S.I. Space biorhythmologyl. (In Russian) / S.I. Stepanova, V.A Galichiy // Chronobiology and chronomedicine. – Мoscow: Triada-X, 2000. – P. 266–298. 20. Sudakov, K.V. System organization of human functions: theoretical aspects. (In Russian) / K.V. Sudakov // Uspekhi fiziologicheskikh nauk. – 2000. – V. 31. – № 1. – P. 1–17. 21. Wilmore, D.H. Physiology of sport. (In Russian) /D.H. Wilmore, D.L. Kostil. – Kiev: Olimpiyskaya literatura, 2006. – 502 P. 22. Tsukanov, B.I. Time in human mind. (In Russian) / B.I. Tsukanov. – Odessa: AstroPrint, 2000. – 218 P. 23. Shaposhnikova, V.I. Chronobiology and sport: monograph. (In Russian) / V.I. Shaposhnikova, V.A. Taymazov. – Мoscow: Sovetsky sport, 2005. – 180 P. 24. Sheremet’ev, S.N. Herbs on soil moisture gradient (water metabolism and structural-functional organization). (In Russian) / S.N. Sheremet’ev. – Мoscow: Community of scientific editions KMK, 2005. – 271 P. 25. Halberg, F. Some aspects of biological data analisis and transverse profiles of rhythms/F. Halberg, A.//Circadian clocks. – Amsterdam etc., 1965. – P. 675–725. 26. Kimura, D. Functional asymmetry of the brain in dichotic listening/D. Kimura//Cortex. – 1967. – V. 3. – P. 163. 27. Luscher, М. The Luscher Colour Test. L/М. Luscher. – Sydney, 1983. – 207 p.